Аналитика Публикации

Криминальное или, как его чаще называют, черное рейдерство постепенно изживает себя в России. Но до полного искоренения этого явления пока далеко. 

"У нас уже ходит шутка, что в компании расположился постоянный налоговый пост, — рассказывает Андрей Гирев, генеральный директор волжского оператора мобильной связи СМАРТС, который уже два года воюет с рейдерами. — Наши акционеры вели переговоры о возможности продажи компании или вывода ее на IPO. Но потенциальные инвесторы не хотели, чтобы компания вышла на IPO, потому что тогда им пришлось бы покупать акции по рыночной цене. А они, вероятно, рассчитывали купить значительно дешевле. Тогда они прислали к нам рейдеров в лице компании "Сигма", чтобы та понизила капитализацию нашей компании". 

Целью рейдеров, по словам Андрея Гирева, было проникнуть в ряды акционеров и постараться изнутри создать проблемы для компании. "Для начала эти товарищи заключили с одним из акционеров нашей компании сделку мены, чтобы обойти преимущественные права других акционеров. То есть потихонечку, не известив никого из акционеров (кстати, они обязаны это делать, ведь наша компания — ЗАО), стали маленькими акционерами, получив 0,125%. После этого они начали претендовать на 20% акций, а, как впоследствии выяснилось, хотелось им 95%, — говорит Гирев. — Они незаконными (как установил суд) способами пытались завладеть акциями компании, возбуждали уголовные дела по надуманным основаниям против акционеров, против компании. Компания прошла примерно 50 проверок из разных регионов, были организованы запросы депутатов, постановления разных комиссий и других органов власти. Судьи принимали решения в десяти разных районах страны, написанные как под копирку (вероятно, под диктовку рейдеров), которые потом отменяли эти же или вышестоящие суды. Но пока эти решения действовали месяц или два, на акции СМАРТС был наложен арест, и продать их было нельзя. Не обошлось и без угроз. 

СМАРТС вынужден нанимать юристов, защищаться в судах, тратя на это уйму времени и средств, выдерживать постоянные налоговые проверки. "Мы тут уже тяжелой техникой вывозим горы отчетов, — рассказывает Гирев. — Рейдеры организовали иск некой компании к некому физическому лицу о том, что этот человек якобы обязался в пользу этой компании купить акции СМАРТС. Но так как сделать это невозможно, человек якобы не исполнил договор перед этой подставной юридической фирмой, и суд наложил арест на все акции СМАРТС. Вот такой бред. 

И так десять раз подряд! А потом выяснилось, что по одному случаю человек, которому предъявляли иск, вообще уже мертв. По другим делам были использованы утерянные паспорта, фигурировали не прописанные нигде люди, отсутствующие по адресам организации. Однажды нам по факсу прислали решение суда о запрете проводить общее собрание акционеров, принимать на нем решения. Причем бумага была подписана мировым судьей, хотя обычно крупные споры рассматривают в арбитраже. 

Мы, конечно, удивились и направили запрос председателю суда. Оказалось, что под этим номером зарегистрировано дело о бракоразводном процессе, а подписавший бумагу мировой судья давно уже в этом суде не работает". 

На сегодня СМАРТС выиграл все суды, утверждает Гирев, но рейдеры продолжают "свои выступления: присылают всевозможные запросы, проверки, пытаются "работать" в Москве с банками, с инвесторами, в том числе и международными, угрожают". 

В российском деловом сообществе ходит траурный список директоров, скончавшихся от инфаркта из-за столкновений с рейдерами. Говорят, сегодня в нем уже более двухсот фамилий. 

Правда, эксперты рынка слияний и поглощений (M&A) считают, что сильно расширяться за счет новых имен он не будет: рейдерство как явление постепенно мельчает. "Последние несколько лет российский рынок M&A очень динамично развивается, растет количество сделок, они становятся более цивилизованными и открытыми. И на этом фоне доля конфликтных активов не так значительна, она составляет 10–12% от общего рынка M&A, в которых, собственно, криминальные захваты — это 3–5%", — подсчитывает издатель журнала «Слияния и Поглощения» Антон Смирнов. 

Бизнес— как в "Красотке" 

Россия далеко не первая переживает разгул черного рейдерства, то есть перераспределение собственности с использованием любых средств от мошенничества до бандитских налетов. Подобное происходило в США в конце XIX — начале ХХ века. 

Правда, в современной зарубежной практике рейдерство означает враждебное поглощение предприятий, но эта враждебность имеет вполне цивильный вид. Заключается она в том, что оферты акционерам о выкупе акций делают без согласия или вопреки воле менеджмента компании. Рейдер покупает контрольный пакет акций, выгоняет менеджмент и назначает свой. Иногда купленную компанию распродают по частям. Но такие операции законны. К примеру, такими делами занимался герой Ричарда Гира в известном кинофильме "Красотка". 

Сам термин "корпоративный рейдер" (corporate raider) стали широко использовать в США в 80-х годах. На этот период пришелся расцвет враждебных захватов вместе с ростом популярности так называемых мусорных облигаций. (Junk bonds — высокодоходная облигация компании с рейтингом ниже инвестиционного уровня. Обычно "мусорные" облигации выпускают компании, не имеющие солидной деловой репутации.) Именно тогда пышным цветом расцвел такой бизнес. Впрочем, в континентальной Европе из-за особенностей законодательства, политики государственных органов и особой структуры капитала враждебные поглощения очень редки. 

Что касается России, то классических враждебных поглощений здесь практически нет, потому что наш фондовый рынок слабо развит и на нем не обращаются контрольные пакеты предприятий. "К тому же большинство основных собственников компаний в России являются и их топ-менеджерами. Пока в массовом порядке не разделены функции владения компанией и ее управления — нет источника для враждебного поглощения", — считает руководитель аналитической группы M&A Intelligence Дмитрий Путилин. 

Понятие же рейдерства в России носит явно дурной оттенок, хотя обозначает широкий диапазон явлений: от чисто уголовного отъема собственности с применением физической силы и поддельных документов до внешне цивилизованной скупки акций с применением полулегальных методов. Например, один из бывших сотрудников Петровки-38 создал рейдерскую компанию и вовсю использовал привычные для этого ведомства приемы: ставил квартиры директоров и главных бухгалтеров облюбованных заказчиком предприятий на прослушку и потом использовал инсайдерскую информацию в своих целях. 

Если во время первой волны рейдерства в России, которая пришлась на конец 90-х годов, из-за пробелов в корпоративном законодательстве, в том числе в законе о банкротстве, подавляющую часть захватов предприятий совершали через процедуру банкротства, то вторая волна (2001–2003 годы) стала более криминальной. 

В 2002 году был принят новый закон "О банкротстве (несостоятельности) предприятий", который прикрыл прежнюю лазейку для незаконного поглощения компаний. "Самыми распространенными рейдерскими схемами стали фальсификация учредительных документов, ведение двойных реестров, покупка нужных решений арбитражных судов, проведение параллельных собраний акционеров и т. д., — говорит Антон Смирнов. — Рейдеры начали очень широко и активно использовать административный и силовой ресурсы. Шантаж, открытие уголовного дела в отношении основных собственников и менеджеров предприятий агрессоры нередко включали в сценарий захвата того или иного актива. Яркий тому пример — деятельность рейдерской группировки ИК "Россия". Прикрываясь вывеской "инвестиционная компания", она специализировалась на "черных" схемах захватов предприятий, для чего нередко использовала ЧОПы и покровительство коррумпированных сотрудников правоохранительных органов и судов". Впрочем, основные фигуранты этих сделок уже оказались под стражей, в настоящий момент ведется следствие. 

Захватить парикмахерскую 

Сегодня рейдерство в России во всех его проявлениях вступило в новый этап развития. По данным аналитической группы M&A-Intelligence, в 2006 году на рынке M&A стало наблюдаться больше рейдерских атак, чем раньше. Общая стоимость вовлеченных в них активов достигла $5,3 млрд. Почти 40% от общего количества конфликтов приходится на Москву, Санкт-Петербург и прилегающие области. Но масштабы измельчали: в столичных городах практически все крупные предприятия уже перераспределены, и рейдеры вынуждены переключаться на парикмахерские, булочные, дома быта, мелкие магазинчики. Раньше они проделывали операции стоимостью от нескольких десятков до нескольких сотен миллионов долларов, а рентабельность порой доходила до 1000% годовых. Например, по данным Дмитрия Путилина, в попытку незаконного поглощения корпорации "Илим Палп" было вложено несколько десятков миллионов долларов. Сегодня мелкие рейдеры берутся за дела ценой в $100–200 тыс. 

По этим же причинам в поисках добычи рейдеры пошли в регионы. По наблюдениям того же Дмитрия Путилина, рейдеры появились в Челябинске, Екатеринбурге, Перми. Но, пожалуй, самым интересным для них стал Приволжский федеральный округ (Саратов, Нижний Новгород и т. д.): экономика там растет, а местные власти предпочитают хранить дистанцию и не вмешиваться в "споры хозяйствующих субъектов". Серьезные намерения у рейдеров и в отношении российского Юга: Краснодарского и Ставропольского краев, Ростовской области. "Там интересные масложировые активы, сельскохозяйственные паи. Местные же правоохранительные органы пока еще не заточены на борьбу с рейдерством, — считает Путилин. — А вот в такие закрытые регионы, как Татарстан, Башкирия, Бурятия, Мордовия, где хорошо себя чувствуют местные бизнес-группировки, они вряд ли сунутся". Ожидается приход рейдеров в Сибири и на Дальнем Востоке. Более того, российские рейдеры уже обосновались на Украине и в Таджикистане. 

Нам не по пути 

Но самая интересная тенденция прошлого года — размежевание рейдеров. Одни команды занялись девелопментом, другие переместились в инвестиционно-банковский бизнес, а от рейдерских дел отошли. "Так поступил и знаменитый "Росбилдинг", лидер рынка слияний и поглощений, который в феврале нынешнего года заявил о своем закрытии. В течение полутора лет он пытался, отказавшись от применения черных технологий, ребрендировать свое название в некую компанию белого толка. 

Ничего не получилось: виновата многолетняя репутация ужасного рейдера, который, куда бы ни пришел, выгоняет всех, — говорит Дмитрий Путилин. — Он начал делать белые сделки, приходит с разумными предложениями к менеджменту, а тот бросает все и бежит в правоохранительные органы. Черное белым сделать сложно, оставаясь при этом закрытой компанией. В результате владельцы разделили бизнес. Кто-то пошел в девелопмент, кто-то — управлять уже купленными активами". 

В самом "Росбилдинге" отказались отвечать на вопросы "Business Week Россия", заявив, что компания продолжает работу. Возможно, ребрендинг там все же продолжается. Правда, один из менеджеров не удержался и выступил с предложением: "Следует считать рейдерскими компании, которые занимаются криминальными поглощениями. А все остальные занимаются классической инвестиционной деятельностью. Да и понятие "враждебное поглощение" должно шире трактоваться. У нас может быть сделка дружественной по отношению к менеджменту, но недружественной по отношению к трудовому коллективу или акционерам. Когда что-то у кого-то отбирают, поднимается шум. Особенно "красные директора" любят вопить: мол, уничтожают уникальное предприятие по производству деревянных "толчков", елочных игрушек или наволочек. Хотя это предприятие давно уже неэффективно. Но создается общественное мнение: разрушается отечественная экономика. Им делать ничего неохота, а сидеть тихо им мешают". 

Некоторые экс-рейдеры переориентировались на гринмейлерские проекты. "Классические гринмейлеры крайне редко претендуют на лидирующие позиции в управлении компанией, им главным образом нужен кэш — отступные за прекращение юридических карательных акций против компании, что, однако, не мешает им в отдельных случаях желать неких значимых ликвидных активов атакованного предприятия, — говорит Олег Осипенко, гендиректор юридической компании "Ринкон-гамма", специализирующейся на защите компаний от рейдерства и корпоративного шантажа. — И это, пожалуй, специфика России. У нас, если они собрали 25% акций и загнали компанию в угол судебными тяжбами и жалобами в правоохранительные органы и госрегулятору, то обязательно будут претендовать на четверть наиболее симпатичной части компании: офисных зданий, земельного участка, производственной инфраструктуры и т. д.". Популярность гринмейла нарастает во многом потому, что российские правоохранительные органы пока не готовы с ним бороться. Это явление ограничено всего лишь статьей 10 Гражданского кодекса "Злоупотребление правом", которую участники рынка называют "мертвой": ее практически не применяют в судах. Правда, по наблюдениям Олега Осипенко, в прошлом году появился и позитивный тренд: не только в Москве и Петербурге, но и в некоторых других регионах начали создавать антикризисные структуры. 

В Москве еще в 2002-м руководителю департамента экономической безопасности Александру Корсаку мэрия поручила создать такой штаб. В результате в столице существенно сократилось количество обращений директоров предприятий в департамент с жалобами на рейдеров. 

Страшно и дорого 

Большинство экспертов эти перемены во многом связывают с активизацией работы правоохранительных органов. По данным M&A-Intelligence, сегодня с реальной судебной перспективой на разных стадиях расследования находятся 32 громких уголовных дела, касающихся черного рейдерства. В них фигурируют 110 компаний, подвергшихся атаке бизнес-пиратов, общей оценочной стоимостью более $4 млрд. По данным Следственного комитета МВД России, по фактам незаконных поглощений предприятий в 2004 году было возбуждено 171 уголовное дело, в 2005-м — 346, а в 2006-м, по подсчетам M&AIntelligence, таких дел в производстве стало уже 354. 

Пока рейдеров привлекают к ответственности в основном по статьям "самоуправство" и "мошенничество", но в последнее время к ним стали применять и более строгие статьи уголовного кодекса, расценивая их действия как "организацию преступного сообщества". Максимальные сроки на сегодняшний день получили участники захвата Мытищинского электромеханического завода (МЭМЗ) Кристина Шамбир и Александр Ружьев: 15 и 14,5 лет лишения свободы соответственно.
В прошлом году правоохранительные органы Петербурга провели атаку на рейдеров: последовали громкие аресты, причем не только исполнителей, но и заказчиков.

Осенью 2006-го в Екатеринбурге был арестован известный предприниматель Павел Федулеев, которого обвиняют в захвате рынка "Оборонснабсбыта". В Москве недавно арестовали Василия Бойко, главу компании "Ваш финансовый попечитель", ему инкриминируют незаконный захват земель в Подмосковье. Получили свои сроки и участники самого скандального в России захвата, связанного с попыткой хищения 97% акций Михайловского ГОКа, капитализацию которого оценивают почти в $2 млрд. Для захвата предприятия рейдеры совместно с бывшим главой "Ренессанс Капитала" Олегом Киселевым использовали подставную фирму, с помощью которой им удалось добиться наложения ареста на акции ГОКа. Сейчас участники этой атаки уже отбывают сроки наказания, а Олег Киселев объявлен в международный розыск. Многие рейдерские команды поняли, что рискованность подобных операций превысила приемлемый для них уровень. 

Одновременно резко поднялись расценки на привлечение "административно-коррупционного" ресурса (см. таблицу). Расходы рейдеров растут, а рентабельность их бизнеса снижается, что приводит к сдуванию рынка. Финансовый директор компании "Нафта Ко" Александр Ильичев объясняет уход крупных игроков еще и тем, что на рынке практически не осталось компаний с распыленной структурой собственности. "Невозможно получить контроль, просто скупая акции. Многие действительно интересные объекты принадлежат крупным структурам, а пытаться отнять что-то у них — себе дороже, — говорит Ильичев.— Да и объектов, которые можно тем или иным способом приобрести дешево по сравнению с их справедливой ценой (или ценой, за которую их можно перепродать) практически уже нет". 

Поправки против агрессии 

Надо сказать, что в последнее время в России с рейдерством пытались бороться не только правоохранительные органы, но и законодатели. Попытки направить сделки M&A в цивилизованное русло делаются в стране давно. С 1996 года в РФ существовал закон "Об акционерных обществах", который постоянно подвергался редактированию, однако ничто не помогало — рейдеры находили способы осуществить свои стратегии. А когда к 2005-му счет крупных публичных корпоративных конфликтов и случаев силового захвата бизнеса пошел на сотни, МЭРТ на одном из заседаний правительства жестко поставило вопрос о необходимости борьбы с рейдерством. В конце 2005 года был принят новый — как тогда казалось, прогрессивный — закон "Об акционерных обществах". Но и он проблемы не решает. 

Тогда решили в первую очередь заставить агрессоров раскрыть свои карты, то есть придать сделкам M&A прозрачность. Так родился новый закон: "О внесении изменений в Федеральный закон "Об акционерных обществах" и некоторые другие законодательные акты РФ" (вступил в силу 1 июля 2006 года). По мнению одного из его авторов, депутата Госдумы Лианы Пепеляевой, этот документ должен обеспечить "легальную процедуру приобретения контроля над обществом с одновременным установлением ряда защитных мер для миноритариев, общества и акционеров в целом". 

Раньше физическое или юридическое лицо, которое собиралось приобрести более 30% акций АО, могло направить остальным акционерам оферту. А если покупатель уже имел в своем портфеле 30% и более акций предприятия, он был обязан предложить остальным акционерам продать ему свои акции. 

По идее, эта статья должна была нормально регулировать отношения при смене акционерного контроля в компании, поскольку миноритарные акционеры могли продать свой пакет акций, если новый крупный собственник их не устраивал. Но практика показала, что менеджмент, не желая смены власти, тормозил сделки, принимал меры, снижающие привлекательность акций или уменьшающие стоимость компании. 

В новом законе авторы попытались решить эту проблему, более детально прописав процедуру сделок поглощения. Например, с того момента, когда акционеры получают предложение от какого-нибудь бизнесмена продать ему свои пакеты, совет директоров общества лишается права принимать решение о допэмиссии акций или совершать крупные сделки, которые могут привести к уменьшению стоимости компании. Это вправе делать лишь акционеры-собственники на общем собрании. К тому же новый крупный акционер теперь обязан делать публичную оферту при приобретении более 30, 50 и 75% голосующих акций. 

Более подробно закон описал ситуацию, когда в руках одного крупного акционера (или вместе с аффилированными лицами) сосредоточено более 95% голосующих акций. Тогда он получает право заставить миноритариев продать ему свои акции. 

Права миноритариев тоже попытались учесть. Во-первых, теперь, прежде чем отправить миноритариям письмо об отъеме их акций, мажоритарий должен сдать его на проверку в Федеральную службу по финансовым рынкам, которая может узреть там нарушения законодательства. Во-вторых, закон предложил несколько вариантов оценки этих акций, в том числе институтом независимых оценщиков. 

Закон впрок 

Но не успел этот закон вступить в действие, как на него обрушился шквал критики. Доцент кафедры гражданского и предпринимательского права ГУ-ВШЭ Светлана Чеховская уверена, что ряд норм этого документа можно легко обойти: "В законе написано, что обязанность делать предложение о покупке пакета не применяется при переходе акций между аффилированными лицами. То есть можно внедрить в нужное предприятие своего гендиректора, и делать там втихаря что угодно". 

Руководитель проектной группы Агентства антикризисных технологий и инвестиций Дмитрий Агапов уверяет, что закон оставляет для рейдеров лазейки. Например, акционер, владеющий не менее чем 1% размещенных обыкновенных акций общества, вправе обратиться в суд с иском к члену совета директоров общества, директору, гендиректору, члену правления и даже к управляющей организации о возмещении причиненных обществу убытков их действиями или бездействием. Этим правом может воспользоваться и рейдер, если он является таким акционером. Подобного рода иски могут быть использованы агрессором для оказания давления на руководство, расшатывания отношений между акционерами, отвлечения ресурсов обороняющихся на участие в судебных разбирательствах. 

Таким образом можно увеличивать цену, по которой руководство эмитента готово выкупить пакет акций агрессора. К лазейкам можно отнести и поправки, игнорирующие покупку мелких пакетов, которые могут использовать рейдеры. 

Так, непублично аккумулировав 25% акций, организация сможет блокировать решения АО, а с пакетом в 10% рейдер получает право на созыв внеочередных собраний, постоянное проведение которых может затормозить деятельность компании. 

Осталось правило о кворуме в 30% при повторном собрании акционеров: при нем пакет в 30%, а в некоторых случаях даже в 16% акций в руках рейдера фактически становится контрольным, так как позволяет принимать любые решения вплоть до ликвидации общества. 

Замруководителя корпоративной практики юридической фирмы "Вегас-Лекс" Александра Васюхнова считает, что новый документ породил новые коллизии. "Компания, получившая добровольное или обязательное предложение о покупке ее акций, уже не может совершать ряд сделок в обычном порядке, а только по решению общего собрания акционеров. В частности, это касается сделок, связанных с приобретением или отчуждением имущества в размере 10% и более активов, сделок с заинтересованностью. То есть достаточно направить предложение крупной компании о скупке акций, и ее деятельность фактически будет остановлена, тем более что общее собрание акционеров обычно проводится один раз в год", — поясняет Васюхнова. 

Есть и еще одна весьма опасная для АО норма: когда покупается пакет акций, превышающий 30, 50 или 75%, нужно делать обязательное предложение, но если его не сделать, приобретаемые акции не будут участвовать в голосовании. 

Еще одна проблема: закон ввел новые требования к саморегулируемым организациям оценщиков (СРОО) и в результате вступил в противоречие с законом "О внесении изменений в Федеральный закон "Об оценочной деятельности в РФ". 0То есть в реальности сегодня оценивать выставленные на продажу акции некому. 

Зарубежные санитары 

Дмитрий Путилин считает, что черному рейдерству в России жить осталось от силы четыре-пять лет. "Как только стоимость захвата сравнится по рискам и по деньгам со стоимостью предприятий, захваты закончатся. Это своего рода "рейдерский крест": рост стоимости захвата вкупе с ростом рисков и снижением доходности. Если провести на некой временной шкале эти две линии (стоимость захвата с риском и доходность), то некая точка пересечения и покажет нам время завершения эпохи рейдерства. С этого момента начнутся исключительно инвестиционно-банковские технологии". В этот же период аналитики предсказывают и серьезный всплеск в стране враждебных поглощений в классическом понимании этого термина. 

Когда крупные собственники начнут продавать свои пакеты на открытом рынке и free float значительно вырастет, а тенденция такая есть, рынок враждебного поглощения оживится. 

Эксперты уже заговорили о глобализации проблемы недружественных поглощений и отводят России в этом процессе не последнюю роль. Но сами участники рынка в этих процессах ничего страшного не видят. Некоторые считают даже, что враждебные захваты зачастую дают положительный эффект для экономики. Ведь большинство предприятий, подвергающихся враждебным атакам, неэффективны. 

Правда, трудно отделаться от ощущения, что если зарубежные инвесторы, настроенные на недружественные поглощения, придут в Россию, то удовольствоваться им придется не самыми крупными активами. "Большая добыча", скорее всего, останется за государством, которое периодически уже ведет себя как рейдер, получая в собственность не только наиболее лакомые компании, но и целые отрасли.